Преимущества состязательного производства
Рассмотрение проблем теории и практики состязательного процесса было бы неполным без попытки оценить состязательность, выявить ее достоинства и недостатки, как собственно набора методов исследования фактических обстоятельств дела, входящего в судебный механизм защиты, и в более широком (с точки зрения судопроизводства вообще, социологии, экономической эффективности и т.д.) плане.
Большинство исследователей видело в состязательности такое начало, которое в наибольшей степени адекватно гражданскому судопроизводству. Они выдвигали в пользу его действия в гражданском процессе следующие соображения.
1. В принципе состязательности бремя доказывания следует за бременем утверждения. Сторона, утверждающая о наличии факта, должна его доказать. Такая организация доказывания в гражданском процессе наиболее естественна. Кто же лучше сторон знает фактические обстоятельства дела? В данном случае тяжущиеся, несомненно, находятся в более благоприятном отношении, чем судьи, которые лишь в виде исключения могут знать что-либо об обстоятельствах от тяжущихся. А так как последним прежде всего и лучше всего известны обстоятельства собственных дел, следовательно, они же лучше всего могут увидеть, как эти обстоятельства можно доказать.
2. Состязательное начало открывает простор для деятельности сторон, побуждая их проявлять личную инициативу, тогда как следственность, напротив, сковывает это проявление, подавляя их опекой государственного органа — суда.
3. Принцип состязательности ведет к разумному разделению труда в процессе, возлагая бремя доказывания на стороны, предоставляя суду их оценку и вынесение решения. Последовательное проведение следственности ограничивается тем фактическим соображением, что приведет к чрезмерной загрузке судей, с которой они не справятся.
Таковы наиболее сильные, бесспорные аргументы. Остальные доводы сторонников состязательности более уязвимы.
4. Тяжущиеся больше кого бы то ни было, во всяком случае, больше суда, заинтересованы в выяснении действительных обстоятельств дела. Каждая сторона, стремясь выиграть дело, указывает на факты, говорящие в ее пользу и подрывающие доводы противника. Если одна из сторон солжет, другая не замедлит уличить противника и восстановить истину. К активности в доказывании побуждает сторона материально-правовой и процессуальный интерес в деле или, говоря проще, собственная выгода. Суд же не заинтересован в раскрытии материальной правды ни лично, ни в качестве представителя государственной власти, для которой, собственно, должно быть безразлично, кто из тяжущихся победит в процессе. Важно, чтобы победа была достигнута с соблюдением правил процессуального поединка. Против этого соображения о незаинтересованности суда в раскрытии материальной правды следует заметить следующее. Государство заинтересовано в поддержании правопорядка, который состоит в том числе и из совокупности частных прав. Суд должен защищать существующие частные права граждан. Поэтому государство заинтересовано, чтобы процесс в каждом конкретном случае разрешался объективно, решение выносилось судом в соответствии с законом и действительными обстоятельствами дела. Следовательно, в процессуальном законодательстве государство должно поставить перед судом задачу стремиться раскрыть по делу объективную истину. И суд в качестве представителя государственной власти должен быть заинтересован в раскрытии материальной правды (объективной истины). Ему действительно должно быть безразлично, кто из тяжущихся победит в процессе, — А или В, но не должно быть безразлично, имел ли в действительности победивший в процессе право, признанное за ним судом, или нет. Если суд присудил истцу то, на что он в действительности не имел права, то это значит, что произошла судебная ошибка -правонарушение, еще более губительное для правопорядка, так как исходит оно от суда — государственного органа, призванного его поддерживать.
Не вполне основательны и оптимистические предположения, что если одна из сторон скажет суду неправду, другая не замедлит ее уличить и легко восстановит истину. Во-первых, ложь не всегда легко вывести на чистую воду. Противная сторона может не обладать таким умением, не сможет привести соответствующих доказательств, и ее утверждения о ложности показаний другой стороны окажутся голословными и не будут приняты судом, а правда так и не будет восстановлена, ибо суд в состязательном процессе не должен заниматься розыском доказательств и проверкой показаний сторон. Во-вторых, и другая сторона, в свою очередь, также может не говорить правды, так как ей это невыгодно.
Ситуация еще больше усложнится, если ложь сторон окажется согласованной. Стороны могут сознательно утаивать истину от суда, могут об этом сговориться. В условиях, когда суд не имеет реальных возможностей проверять утверждения сторон путем сбора доказательств, у сторон может "появиться соблазн воспользоваться этим. Тогда судебное разбирательство превращается в хорошо разыгранный перед судом спектакль с целью получения судебного решения, легализующего мнимые отношения сторон. Когда суд действием принципа состязательности поставлен в положение зрителя, стороннего наблюдателя, так легко и естественно для активных и предприимчивых лиц воспользоваться этим в корыстных интересах, коль скоро корысть становится двигателем состязательного процесса и поощряет энергию и предприимчивость своих участников. Они могут проявить эти качества в такой степени, что суд станет игрушкой в руках сторон.
5. Состязательность в полной мере соответствует сущности гражданского процесса. «Задача суда - не самостоятельная конкретизация норм, а проверка выводов, делаемых тяжущимися из норм и утверждаемых ими фактических обстоятельств. В уголовном процессе исследуется истинность самих фактов преступных деяний, с которыми связаны юридические последствия, в гражданском же процессе — истинность заявлений сторон о фактах. Поэтому суду нет оснований доискиваться действительных обстоятельств процесса: он обязан принять в соображения лишь те обстоятельства, из которых делают вывод сами тяжущиеся». Но задача суда как в гражданском, так и в уголовном процессе может быть только одна — применение норм права к действительным обстоятельствам дела. В противном случае право вообще не было осуществлено, ибо вместо реального регулятивного воздействия на существующие жизненные отношения оно сработало вхолостую, воздействуя на "некие призрачные правовые связи, которым нет места в действительности. Право и правосудие здесь используются для прикрытия лжи и правонарушений. Однако «правонарушение остается правонарушением и в том случае, если никто не знает о нем», ведь истина в праве есть объективное состояние, а не «результат судоговорения».
6. Характер тех прав, о которых идет речь в гражданском процессе, не допускает применения следственного принципа. Частные права определяют отношения между гражданами в их частной жизни. А вмешательство в нее органов государственной власти, к которым относится суд, нежелательно.
Подобные соображения неверны. Стороны не могут претендовать на то, чтобы, командуя судом, требовать от него хотя и выгодного, но объективно ложного, а значит, и неправосудного решения. Единственное, чего они действительно вправе ожидать, — это что суд исследует их правоотношения, составит себе объективно истинное представление о сущности их спора и для его разрешения правильно выберет надлежащую правовую норму и применит ее к действительно установленным отношениям сторон. Так же как врач для излечения болезни должен провести всестороннее обследование пациента для установления объективной картины недуга, а лишь после этого назначить лечение, так и суд должен всесторонне исследовать спорные отношения сторон с их фактической стороны для их правильной юридической квалификации и лишь после этого вынести решение по делу.
Предмет гражданского процесса в этом существенно не отличается от уголовного. Можно уподобить их разным юридическим недугам, конечно, требующим разного лечения. Однако детальное обследование и точный юридический диагноз необходимы и в том, и в другом случаях. Поэтому очевидно, что и гражданский процесс допускает применение следственного принципа, речь может идти о мере, степени, в которой он будет полезен, а не вреден.
7. Состязательный принцип ставит суд в подобающее ему положение беспристрастного созерцателя процессуального противоборства сторон, тогда как, следственный принцип, напротив, заставляет суд покидать место свободного наблюдателя поединка, призванного лишь присудить победу в решении сильнейшему в споре, и самому вмешиваться в процессуальную борьбу. Однако подобное вмешательство опасно и вредно, так как суд рискует утратить соответствующие его званию хладнокровие, беспристрастность, объективность и занять положение помощника одной из сторон. Но беспристрастность суда в оценке доказательств и активность в их сборе и проверке между собой не связаны. Порой спокойное созерцание тою, как сторона, неумело ведя процесс, совершает «юридическое самоубийство» и только поэтому получает неблагоприятное для себя решение, — это и есть высшая несправедливость. В силу принципа равенства граждан перед законом и судом суд обязан принимать меры для сглаживания их фактического неравенства (в образованности, юридической грамотности, опытности и умении вести процесс, материальных средствах, позволяющих воспользоваться услугами дорогого адвоката, эксперта и т. п.) и помогать стороне в осуществлении их процессуальных прав. В процессе же должен побеждать не сильнейший, а объективно юридически правый.
