Представительство — процессуальное отношение

Определение процессуального представительства как процессуального правоотношения берет свое начало в предложенной в XIX в. О. Бюлловым концепции права как системы правоотношений. Эта концепция в короткий срок завоевала множество сторонников, в числе которых были известные русские цивилисты и процессуалисты, такие как А.Х. Гольмстен, Е.В. Васьковский, Г. Ф. Шершеневич.
Г. Ф. Шершеневич предложил следующее определение представительства в гражданском праве: «Представительство - есть отношение, в силу которого последствия сделок, совершенным одним лицом от имени другого, непосредственно переносятся на последнего». Применительно к гражданскому процессуальному представительству А. X. Гольмстен отмечал: «В гражданском процессе представитель есть лицо, осуществляющее права другого от имени того, кому права эти принадлежат, и исполняющее процессуальные обязанности от имени того, на ком они лежат, и при том с тем, чтобы последствия его действий были отнесены на счет представляемого».
М.С. Шакарян охарактеризовал судебное представительство как правоотношение, в силу которого одно лицо (судебный представитель) совершает процессуальные действия в пределах данных ему полномочий от имени и в интересах представляемого (стороны или третьего лица), вследствие чего непосредственно у последнего возникают права и обязанности возникают права и обязанности.
Между тем признание представительства правоотношением еще не решает проблемы определения представительства, ибо остается неясным, каково его правоотношение. Процессуальное представительство связано с тремя отношениями, складывающимися: 1. между представителем и представляемым; 2. представителем и судом или арбитражем; 3. представляемым и судом или арбитражем. Ряд авторов считают, что представительство составляют первые два вида правоотношений. Первую группу отношений, регулируемых материальным (гражданским, семейным) правом, называют внутренней стороной представительства, а вторую, отношения которой регулируются процессуальным правом, - внешней стороной представительства. Если согласиться с таким мнением, то представительство в гражданском процессе придется признать смешанным, материально-процессуальным институтом. Такое суждение противоречит общепризнанному в настоящее время положению о гражданско-процессуальном представительстве как исключительно процессуальном институте.
Чтобы реализовать полученное по закону или поручению представляемого право (обязанность) представительствовать от имени и в интересах представляемого в судебном и арбитражном процессе, представитель должен вступить с судом или арбитражем в определенные процессуальные правоотношения. Эти отношения являются представительскими правоотношениями, так как через них осуществляется вся представительская деятельность (представительские функции) в процессе. В то же время материально-правовые отношения между представляемым и представителем служат основанием (предпосылкой) для возникновения представительских правоотношений в процессе.
Следствие не может содержать в себе причину. Последняя всегда предшествует следствию, но может и существовать одновременно с ним. Именно такая ситуация возникает при процессуальном представительстве. Породив процессуальное представительство, материально-правовые отношения представляемого с представителем не прекращаются, а существуют, параллельно с процессуальными представительскими отношениями. Они могут существовать и после прекращения представительских правоотношений (причина может «пережить» следствие), но прекращение материально-правовых отношений между представляемым и представителем всегда влечет за собой прекращение и представительских отношений в суде и арбитраже. Таким образом, отношения между представляемым и представителем и отношения между представителем и судом объединяют генетические (причинно-следственные), а не структурные связи. Если оба этих вида правоотношений составляли бы элементы или стороны одного правового явления, то их возникновение и прекращение не могло бы зависеть друг от друга, а напротив, эти отношения возникали бы и прекращались одновременно.
Таким образом, рассмотрение процессуального представительства как правоотношения позволяет глубже изучить отдельные стороны судебного представительства, исследовать права и обязанности сторон этого правоотношения, помогает установить действительное положение представителя в процессе как субъекта одновременно публично-правовых и частно-правовых отношений.